О команде и известности партии ЗА ПРАВДУ: «Заявились мы совсем недавно и еще не успели о себе рассказать настолько, насколько хотели бы. В нашей партии есть люди гораздо известнее меня. Например, Владимир Меньшов, Иван Охлобыстин. Сергей Михеев появляется на радио и ТВ гораздо чаще меня. Люди просто еще не знают, что огромное количество экспертов, которые участвуют в различных телевизионных программах являются членами и сторонниками нашей партии. По количеству экспертов и профессионалов в разнообразных областях у нашей партии в России нет конкурентов. Ни одна другая партия не обладает таким мощным кадровым ресурсом, какой есть у нас. Команда партии ЗА ПРАВДУ в этом смысле просто уникальна. В данный момент у нас есть только одна проблема – мы еще не дошли до каждого региона, до каждого города, каждого дома, до каждого жителя. Еще не все знают кто мы есть и что из себя представляем. Мы прекрасно понимаем, что многим можем не понравиться. Кто-то будет нам завидовать, кого-то мы будем раздражать. Мы понимаем, что не все разделяют наши левые и одновременно консервативные взгляды».
О первом митинге: «У меня были долгие, болезненные и, как мне кажется, правильные взаимоотношения с российской политикой. С 91 года я нахожусь в жесточайшей оппозиции к буржуазно-демократическому либеральному государству. Первый митинг в моей жизни, на который я вышел, был 15 августа 1991 года на, собственно, захоронении Советского Союза. Я не любил перестройку, не любил демократов, я уже 25 лет повторяю одно и тоже – все эти люди ельцинско-горбачевской школы мне несимпатичны. С самой юности я верен себе и своим взглядам и горд этим».
О системе дистанционного образования: «Я нахожу деструктивной систему дистанционного образования и не понимаю этого безумия, которое так или иначе пытаются нам навязать вопреки мнению большинства родителей, детей и во вред учителям. Мы будем бороться с дистанционным образованием».
О сверхприбыли: «Если сверхприбыль делается на наших с вами недрах, полезных ископаемых и природных ресурсах, то это должна быть наша общая прибыль, а не отдельных людей. Мы идем в этом вопросе крайне радикально. Мы считаем, что нефтяные и газовые компании должны работать по принципу управляющих компаний: получили лицензию на работу – закрыли свои издержки – получили нормативную прибыль, а все остальное должно достаться народу. От этих денег мы можем платить базовый безусловный доход, повысить материнский капитал и ввести детский миллион. Это, если задуматься, совершенно небольшие деньги. У нас рождается порядка полутора миллионов младенцев в год, по миллиону рублей – это полтора триллиона, а у нас профицит бюджета за 2019 год составил почти триллион. Государство не смогло эти деньги потратить, так почему бы их детям не отдать? Тут даже инфляции не будет, так как если эти деньги положить на специальный счет ребенка, воспользуется он ими только через 18-20 лет и при этом все деньги остаются в экономике. Это все реально!»
Про изменения в характере Захара Прилепина, после того как он пошел в большую политику: «Надеюсь, что внутренне я не изменился. Для этого у меня замечательные арбитры – супруга и мои дети. Жена – мой самый жесточайший арбитр, если что “стреляет на поражение”. Достаточно давно, лет с тридцати, я управляю большими группами людей как в медийной, так и в военной сфере, но все-таки в политике присутствует очень высокий элемент профессионального лукавства. Это составляющая часть политики, и мне она глубоко несимпатична. Общаясь с такими людьми сейчас, я получаю новые навыки терпения, но все-таки иногда излишне эмоционально реагирую на глупые вопросы и провокации».
Свежие комментарии